Снежанна Георгиева стала главной героиней YouTube-шоу "Без фильтров". В интервью она рассказала о своей первой глянцевой обложке (для журнала "Москвичка"), своём отношении к критике и хейтерам, личной жизни, бизнесе и не только. Spltnk выбрал самые интересные цитаты.

О "светскости"

Светскость для меня — это всегда про воспитание. Это не лицемерие и не притворство, это воспитание. Что такое светскость? Это когда тебе пришло приглашение, и ты его не проигнорировал, даже если ты туда не хочешь идти. А отвечаешь: "Нет, спасибо" или "Вернитесь ко мне через неделю, я ещё не уверена в своём расписании". Это светскость и воспитание. Неважно, кто тебе написал. Это 20 секунд вашего времени. Или вам важно, с кем вы будете сидеть рядом на званом ужине. Вы заранее с организатором можете это проговорить. Но ты никогда не можешь прийти на мероприятие и самостоятельно менять таблички. Есть организатор и это его работа, а твоя работа — проявить воспитание и светскость.

Есть модные герои светского общества, которые какому-то периоду дают очень много красок, а через год о них никто не вспомнит. А есть те, кто, как я и Света Бондарчук, плавно и долго идут по этому пути. И те, и те герои важны. Но те, кто вдолгую идут по этой светской жизни, для них светскость никогда не цель. Это никогда не страх куда-то не успеть, упустить, кого-то обидеть или не обидеть. Это всегда история о том, что это есть в твоей жизни, когда ты этого хочешь. Либо это дружеская поддержка, когда ты с самолёта с жутким джетлагом, когда спишь с открытыми глазами, едешь на мероприятие, чтобы поддержать друга.

В карьере светскость — неплохой трамплин. Если вы умеете поддержать беседу в компании, даже в той компании, в которой вас не замечают, это неплохой трамплин, неплохая опция. Я даже с детьми когда разговариваю, говорю, что они не должны бояться новых людей. В итоге окажется, что у вас одинаковые интересы. Просто эти интересы надо полистать: спорт, кино, литература, шахматы, единоборства. Вы найдёте точки соприкосновения. Это прикладной, житейский навык — на самом деле нужный всем.

О приметах стиля богатых

Я согласна с тем, что человек должен быть в мире и счастье с собой. Если кого-то большое количество браслетов Cartier и штиблеты Loro Piana делают счастливым, то почему нет. Неправильно судить людей за это. Самые яркие впечатления от людей в моей жизни были от тех, кто одет — можно я выругаюсь — ******* (странно. — Прим. ред.). И я видела людей, одетых с иголочки, всё продумано, а там такая пустота звенящая. Это всё условности.

Об уверенности в себе

Когда ты веришь, что ты особенная, и в твоей жизни всё особенное, ты не нуждаешься ни в чьей сладости, ни в чьём подтверждении. Мой дедушка искренне говорил это мне, и я так искренне считаю. Мы не должны хотеть быть похожими на кого-то другого, а должны быть самими собой, и ничего для достижения успеха больше не нужно. Самое важное — верить в то, что ты особенный.

О карьере, успехе и отношениях

Я плыву по течению. Были ли у меня амбиции, что со мной случится то, что происходит сейчас? Нет, никогда. Я очень люблю жизнь всегда. И всё, что со мной происходит, происходит не потому, что я хотела так, а потому что мне в какой-то момент просто было хорошо. После университета мне хотелось путешествовать с моим молодым человеком, потом я поняла, что не хочу отношений. Молодой человек был старше меня, а я не люблю давления на меня. И привычки не люблю.

О знакомстве с мужем

Снежанна Георгиева замужем за бизнесменом Артёмом Зуевым, с которым познакомилась в ресторане.

У меня появился впервые в жизни мужчина, от которого я захотела ребёнка. До этого я вообще не хотела детей. Я впервые захотела ребёнка, когда мне было 25 лет. В моём случае это связано только с мужчиной. Всех мужчин, с которыми я до этого встречалась или просто их встречала, я даже так не рассматривала. Артём был первым мужчиной, с которым я подумала: "Это будут смешные дети. Классно". И после этого я начала работать женой и мамой, что я считаю очень сложной и важной работой.

О "работе женой и мамой"

Десять лет я работала мамой и женой, советчиком, строителем домов, квартир, садовником. Это тяжелейший труд. Когда люди обесценивают труд домохозяек, я считаю, что просто невозможно объяснить, насколько это тяжёлый труд. А самое главное, что это труд, который даже самые твои близкие люди не оценивают как труд. А это действительно ежедневный очень сложный эмоциональный труд. Поэтому я очень хорошо понимаю женщин-домохозяек в депрессии. Никто не будет тебя благодарить за хорошую атмосферу, хотя это сделала ты. Через десять лет [семейной жизни] я поняла, что это так хорошо выстроено, что будет работать без меня.

Работать женой — это быть другом, ассистентом, соратником, невидимкой, это быть подушкой, в которую можно выговориться и не быть осуждённым ни за что и порицаемым. Работать женой — это всегда удивлять, всегда восхищать. Но у мужа тоже до фига обязанностей. Так что быть женой — это не рабство. Но муж всегда должен чувствовать твоё отношение, а когда ты мало уделяешь этому времени, ему это сложно считать.

У мужчин всё по-другому в голове: ты уже на войне с ним и рассталась с ним, а для него это сквозняк, из-за которого хлопнуло дверью. Так что нужно поработать женой, чтобы он понял, что чашка не так была поставлена. Чтобы он понял, что что-то идёт не туда, должна быть проделана работа жены. Мы можем просидеть весь вечер в молчании, и на этом молчании нельзя будет повесить топор. Он подумает о чём-то своём, я займусь своими делами. Как он говорит: "Важно, чтобы пахло тобой". В этом и есть тонкая, невидимая работа жены. Совершенно эмоциональная и совершенно женская. Через десять лет это начинает работать без ежечасного твоего участия. Я так воспитана, и мужу это понравилось. Ничего из того, что я делаю, я не делала через "не хочу".

О независимости и собственном бизнесе

Снежанна Георгиева открыла ночной клуб Chateau de Fantomas и винодельню "Золотая Балка".

Независимость женщины — это, конечно же, свобода. Женщина должна иметь хорошее образование, чтобы быть независимой. Это необязательно вопрос про "иди работай, строй карьеру". Но у тебя должно быть такое образование, которое тебя и твоих детей прокормит. Или у тебя должен быть такой род деятельности, который тебя и твоих детей прокормит. Это страховка. Я человек гиперответственный. У тебя должна быть профессия, и необязательно по ней работать. Но в голове своей ты это должна держать: вдруг завтра что случится, а мир полон неожиданностей, не все рыцари на белом коне, уповать на то, что ты всегда будешь за каменной стеной, то есть за мужем, глуповато.

О жизни после болезни

В интервью журналу L'Officiel Russia Снежана призналась, что в 2014 году у неё диагностировали рак крови. "Я заболела в один день. В час я позанималась спортом, а уже в семь вечера неожиданно потеряла сознание", — рассказала Георгиева Ксении Собчак, которая на тот момент была главным редактором журнала.

Когда я поняла, что выздоравливаю, я меньше всего хотела общаться с посторонними людьми. Мне хотелось с моими близкими, которые видели меня последний год больной, уставшей, без сил, без настроения и не в самой лучшей форме, провести больше времени. Хотелось им дарить праздник. А для того чтобы дарить эти праздники, я должна была ни на что больше не отвлекаться. Я проводила время только со своей семьёй и друзьями в режиме "я вас сейчас так всех навеселю, так для вас станцую, спою". Мне казалось правильным засыпать всё положительными эмоциями, чтобы стереть всё негативное. Это касалось, в первую очередь, моих детей.

О первой глянцевой обложке для журнала "Москвичка"

В ноябре в сети появились три обложки нового глянцевого журнала "Москвичка", который делает команда сотрудников из Vogue и Tatler, прекративших свою деятельность в России после начала спецоперации. Героинями первого выпуска стали Сати Спивакова, Снежанна Георгиева и Ксения Шипилова.

Это моя первая состоявшаяся обложка. Было ещё много несостоявшихся, по разным причинам. Для меня это никогда не было целью, ни конечной, ни промежуточной. Да и не звали прям вот так чтобы часто. Поэтому ну случилось и случилось. На обложке Tatler я не появлялась, у них был свой вид на обложки. Может, я и не доросла, а, может, переросла. Без всякого лукавства могу сказать, для меня обложка никогда не была целью. Даже в юношеском азарте в самом начале.

Я согласилась не обложку, я согласилась на проект. Потому что мне показалось, что это будет сейчас нужно, такой формат: глянец, не глянец, про Москву, про Россию, про фэшн, про бизнес, про арт. Мне показалось, что это проект, который сейчас логичен и уместен. <...> Вика (Виктория Давыдова, экс-главред Vogue. — Прим. ред.) — это гарант качества и того, что там не будет случайностей. Это, конечно, имело значение. И Миша Барышников, который появился в последний момент. Мы давно дружим, но никогда раньше вместе не работали. Михаил побаивался меня, я побаивалась Михаила.

Об уходе глянцевых журналов из России

Жизнь героев глянца после этого никак не поменялась. Это миф, что герои глянца как-то зависели от глянца. Глянец зависел от героев, потому что это их хлеб, их контент, их инфоповод. А герои глянца никак не зависели, они просто жили свою жизнь. И у этой жизни возникали свидетели. Так что это миф, созданный представителями индустрии, которые остались без работы и находятся в поиске себя новых. <...> Я эту игру освоила достаточно неплохо и играю в неё исключительно тогда, когда она приносит мне удовольствие.

О хейтерах

Если это хейт в мою сторону, я скорее отшучусь. Не всем нравятся мои шутки, я это признаю. Иногда кому-то кажется, что я излишне хамовата. Но какая есть. А если дело касается моих коллег или друзей, то тут я, конечно же, вступаю в диалог. Это вопрос моего характера — я слишком люблю справедливость. Когда человек, который в принципе не произвёл ничего сам, или человек, который не понимает сам, что значит производить что-то в этой стране, начинает подвергать сомнению сам процесс производства, я просто каждый раз думаю: "Как в твоей голове вообще сложилась эта мысль?". То есть работал человек, работал коллектив, люди потратили свои силы, своё время, свои таланты, свою энергию, деньги, и ты берёшь и в одну секунду говоришь: "Всё это не то. Можно бы и лучше". Вот когда сделаешь лучше, приди и скажи, что сделал лучше.

Мне многое не нравится, что сделали в России. Но над этим трудились люди. И есть такое понимание — уважать чужой труд. Это несложно и важно, и ты можешь тогда рассчитывать, что кто-то другой будет уважать твой труд. Поэтому я достаю саблю, как говорит мой муж, и защищаю интересы людей, которые старались. Иногда я слишком эмоциональна. В инстаграме* особо не разойдёшься. Но когда что-то пишут про моих друзей, ну конечно, я зайду и напихаю. Я сначала отвечу, а потом заблокирую. Я человек эмоциональный, я совершаю ошибки. На сто плохих комментариев я отвечу максимум дважды.

О конфликтах

Нельзя сказать, что в моей жизни нет конфликтов. Я человек эмоциональный. Я могу обидеть и могу обидеться. Но есть одно "но". Я говорю в глаза, когда я обижаюсь. И поэтому не возникает этой истории, что надо выйти на трибуну и при всех всем всё сказать. Я могу спокойно тет-а-тет человеку сказать: "Слушай, мне вот это не понравилось. Мы, наверное, с этого момента с тобой будем держать дистанцию. Никаких претензий. Но с этого момента — спасибо, всё". Соответственно, если есть основания для конфликта, они тут же проговариваются и расставляется дистанция. Это очень честно и очень удобно. Это не всегда кому-то комфортно, но мне так честно и понятно. Я не хочу, чтобы человек появлялся в моей орбите, и мне так понятно и комфортно.

*Instagram принадлежит Meta, признанной в РФ экстремистской организацией