Кого считать первой в мире топ-моделью, похоже, не определились даже сами историки моды. Претендовать на этот статус могла бы Довима, которая прославилась в 1950-е. Обладательница невероятно тонкой талии и загадочной улыбки была музой фотографа Ричарда Аведона, получила в индустрии прозвище "девушка-доллар-в-минуту", а ее самое знаменитое фото уже в нынешнем тысячелетии продали с аукциона больше чем за миллион долларов. Как сломанный зуб помог модели стать "новой Моной Лизой" и как получилось, что она закончила жизнь практически в бедности — рассказываем ее историю. 

Болезнь и неожиданный успех

Довима — звучит как псевдоним, который придумывали продюсеры, однако Дороти Вирджиния Маргарет Джаба сама изобрела его, еще когда была ребенком. Она просто сложила первые слоги всех своих имен. "Довима" — так она подписывала рисунки.

Девочка родилась в нью-йоркском Квинсе, в семье ирландки и американца с польскими корнями. Дороти мечтала стать балериной или художницей, но от многих занятий пришлось отказаться по состоянию здоровья. В 10 лет она заболела ревматической лихорадкой. Доктора прописали постельный режим на год: в те времена с данным заболеванием еще не научились эффективно бороться, и оно считалось весьма опасным. Мать Дороти так переживала за дочку, что период покоя затянулся: пока девочке не исполнилось 17, основную часть времени она проводила дома, находилась на домашнем обучении и страдала от недостатка общения.

Девушка рано вышла замуж — за своего соседа, банковского служащего, вместе с которым стала жить в квартире своих родителей. С профессией пока не определилась и пробовала себя в разном: подрабатывала в магазине сладостей, была ассистентом дизайнера в рекламном агентстве. Однажды 18-летнюю Дороти заметила на улице сотрудница Vogue. Журналу как раз срочно требовалась модель: девушка, которая должна была сниматься, заболела. Дороти подходила по всем параметрам: от природы стройная, с очень тонкой талией и выразительным лицом, она сразу же получила предложение сделать пробные снимки. А на следующий день позировала легендарному фотографу Ирвину Пенну. За несколько часов фотосессии ей заплатили 17,5 доллара. 

Через год она уже получала 30 долларов в час (ее муж столько зарабатывал в банке за неделю) и была одной из самых высокооплачиваемых моделей в индустрии. Такой резкий взлет случился после съемки для Vogue: с Довимой подписало контракт модельное агентство Эйлин Форд — то самое, которое позднее откроет миру Брук Шилдс и Наоми Кэмпбелл. Довима стала сниматься для ведущих журналов, появлялась почти в каждом издании о моде, на ее счету за всю карьеру более 500 обложек. К тому же в историю Довима вошла как первая модель, которую знали только по имени, без фамилии. 

Пресса называла ее красоту холодной и аристократичной, а ее улыбку сравнивали с улыбкой Моны Лизы. На самом деле все было довольно прозаично: на первых же своих съемках Довима старалась не улыбаться, так как стеснялась сломанного в детстве зуба — она когда-то повредила его, играя в мамином шкафу. По собственному признанию, модель в детские годы была "худым и неуклюжим ребенком", а красавицей себя не считала никогда — даже на вершине карьеры, когда ей платили 60 долларов в час, в то время как другие популярные модели из того же агентства зарабатывали почти в три раза меньше.

Довима, слоны и Аведон 

Зато профессионалы модного бизнеса высоко оценили внешние данные Довимы. "Очень утонченная модель того уточненного времени, точно не девочка из соседнего двора, — описывал ее Джерри Форд, один из основателей агентства Ford. — После нее пришло время подростковых образов в лондонском духе — Джин Шримптон, Твигги, Пенелопа Три — мода пошла по совершенно новому пути".

Фотограф Ричард Аведон называл Довиму "самой выдающейся и необычной красавицей своего времени" и сравнивал с царицей Нефертити. "Она была последней из великих элегантных, аристократичных красавиц", — говорил он после того, как Довима завершила карьеру.

Именно Аведон сделал самое знаменитое фото модели — "Довима и слоны". Кадр, вошедший в историю мировой фотографии, был снят в 1955 году в парижском цирке, что само по себе было необычно: как правило, фотосессии в то время были студийными. Аведон изменил эту тенденцию и, как пишут о нем теперь, "вывел моду за стены фотостудий".

Фотография со слонами была опубликована в журнале Harper's Bazaar. 28-летняя Довима на ней одета в вечернее платье Dior — одно из первых, которые создал для этого модного дома 19-летний Ив Сен-Лоран, вступивший в должность ассистента Кристиана Диора. 

Элегантный наряд и тонкая фигура Довимы на контрасте с мощью слонов создали необычный контраст, благодаря которому снимок и сейчас производит на зрителей сильное впечатление. 

Модель вспоминала, что ей было очень страшно позировать рядом с огромными животными, но она доверилась фотографу, и вместе они создали настоящий шедевр. Решение участвовать в этой фотосессии Довима считала важнейшим в своей карьере. 

"Довима и слоны" — еще и одна из самых дорогих в мире фотографий: в 2010-м снимок был продан на аукционе Christie's более чем за миллион долларов. Его приобрел модный дом Dior. Снятые Аведоном портреты Мэрилин Монро, Энди Уорхола, участников The Beatles тогда же ушли с молотка по гораздо более низким ценам. "Неподвластная времени, сюрреалистичная фотография — по-настоящему культовый снимок, укрепивший Аведона в статусе одной из важнейших фигур среди модных фотографов и в целом в фотоискусстве XX века", — говорится об этой работе на сайте аукционного дома.

В 2017 году журнал Time включил "Довиму и слонов" в список "100 самых влиятельных изображений всех времен", причем это единственное фэшн-фото в сотне. 

Этот снимок — самая знаменитая, но далеко не единственная коллаборация Аведона и Довимы: она была его любимой моделью. "Мы с ним стали как сиамские близнецы в ментальном плане, — говорила Довима. — Я понимала, чего он хочет, еще до того, как он начинал объяснять. Иногда он просил делать что-то необычное, но я всегда знала, что это необходимо для отличного кадра".

Впрочем, далеко не всегда девушка была покладистой: знакомые вспоминают, как она устроила Аведону истерику во время съемок на Эйфелевой башне и чуть не упала с высоты. Также о Довиме говорят, что она не отличалась высоким интеллектом, а книгам предпочитала комиксы. Когда они с фотографом отправились на съемки в Египет, Довима привезла туда целый чемодан комиксов. А еще очень удивилась, узнав, что Египет находится на Африканском континенте. "Правда? Боже мой, если бы я знала, что еду в Африку, попросила бы двойную оплату", — сказала она Аведону.

Фотограф рассказывал, что Довима нравилась ему своей непринужденностью. "Она не обладала какой-то всепоглощающей энергией, но и робкой не была. А еще имела особое чутье, когда дело касалось одежды", — говорил фотограф о модели.

Фотограф работал с ней в течение 10 лет, пока Vogue не возглавила Диана Вриланд. Она посчитала, что Довима уже слишком примелькалась, и предпочла сотрудничество с другими моделями. 

Семейная драма 

В 30 лет Довима ушла от первого мужа и вскоре вышла замуж во второй раз. Ее избранником стал сотрудник иммиграционной службы Алан Мюррей, у них родилась дочка Элисон. Модель была в то время на пике карьеры, супруг взял под контроль ее финансовые дела и, по сути, жил за ее счет. Гонорары за съемки позволяли семье вести роскошный образ жизни: они поселились в девятикомнатных апартаментах на Седьмой авеню, ежедневно ужинали в ресторанах, летали на модные показы в Париж. Мужу Довимы этого было мало, и он уговорил ее еще повысить цену на свои услуги: теперь за час съемки она просила 75 долларов — но только заказов по этой причине становилось все меньше. 

Как потом выяснилось из дневников модели, муж регулярно поднимал на нее руку. Порой избиения были такими жестокими, что Довиме приходилось отказываться от съемок. Возможно, с домашним насилием она сталкивалась и в других своих отношениях, по крайней мере, ее коллега и близкая подруга Кармен Делль'Орефиче рассказывала, что Довима "к сожалению, могла быть лишь с теми мужчинами, которые ее били". "Я находила ее у себя на пороге в синяках и забирала жить к себе", — вспоминала Кармен.

Второй брак Довимы распался, когда дочери было два года. У модели начались серьезные проблемы с деньгами: похоже, что все накопленное было к тому времени потрачено на путешествия, рестораны и роскошный образ жизни. 

У нее возникали мысли о начале карьеры в кино: еще в конце 1950-х она подружилась с Одри Хепберн и сыграла эпизодическую роль в фильме "Забавная мордашка". После этого ее нередко приглашали сниматься в эпизодах, она занималась в студии знаменитого тренера по актерскому мастерству Ли Страсберга. 

После расставания с Мюрреем Довима в мечтах о Голливуде улетела из Нью-Йорка в Лос-Анджелес вместе с дочкой. Бывший муж воспользовался этим, чтобы привлечь ФБР и обвинить экс-супругу в похищении ребенка. Дошло до ареста и суда, который в итоге передал мужчине полную опеку над дочерью. Довиме так и не удалось восстановить свои права: по некоторым сообщениям в прессе, она вообще больше никогда не виделась с ребенком. Как сложилась жизнь Элисон — неизвестно: в сети о ней нет никакой информации.

Уход из моды 

Карьеру модели Довима завершила в 35-летнем возрасте — по сегодняшним меркам совсем рано. Как говорила знаменитость, ей не хотелось дожидаться того момента, "когда камера станет жестока", и она сама перестала сниматься.

В последующие годы она иногда появлялась в небольших ролях в кино и на телевидении, но о славе говорить было уже сложно. Попыталась открыть собственное модельное агентство, однако успеха оно не добилось и быстро закрылось. Даже когда в финансовом плане становилось совсем тяжело, Довима не предпринимала никаких попыток вернуться к съемкам — она навсегда распрощалась с профессией. А реализоваться в других сферах не удавалось: образования она так и не получила. 

После безуспешных попыток заново найти себя 47-летняя Довима покинула Нью-Йорк и уехала к родителям-пенсионерам в городок Форт-Лодердейл во Флориде. Там у нее началась совершенно другая жизнь — без фотосессий и модных показов: она торговала косметикой, потом устроилась работать хостес в местную пиццерию. В третий раз вышла замуж — за мужчину по имени Вест Хеллингсворт, которого называла в интервью своей первой настоящей любовью. Они провели вместе 11 лет, пока Вест не умер. Довима тяжело переживала эту утрату. 

В 1990 году не стало и самой Довимы: знаменитость скончалась от рака печени в возрасте 62 лет. В пиццерии, где она работала в последние годы жизни, после ее смерти повесили самое знаменитое фото модели — то самое, со слонами. 

"Мне всегда казалось, что все это просто кино, в котором я играю. Но это лишь моя роль, а не я сама", — говорила Довима в интервью местной газете, когда ее попросили рассказать о своих звездных годах. 

По материалам: Vanity Fair, The New York Times, Vogue, Blue 17, WWD, The Fashion Insider