Людмила Нарусова/Кадр из видео

Член Совета Федерации и мать журналистки Ксении Собчак Людмила Нарусова, не поддержавшая повышение пенсионного возраста, внесение поправок в Конституцию, введение электронных повесток и ряд других резонансных законопроектов, дала интервью Forbes. В нем она рассказала о настроениях среди коллег, своем отношении к покинувшим страну россиянам и многом другом. Собрали самые интересные цитаты.

О целях работы на посту сенатора

Я, особенно в последнее время, еще больше убедилась в том, что поступаю правильно [оставаясь на посту сенатора], хотя это очень тяжело, это очень разрушает внутренне: быть соучастником — и осознавать это — того беспредела в законотворчестве, который происходит вокруг тебя. Ты понимаешь и все понимают, что это антиконституционные законы, что они нарушают фундаментальные права человека, закрепленные в Конституции.

Для меня это особенно больно, потому что именно мой муж, Анатолий Собчак, писал вот эту часть [Конституции] — про права человека, про то, что человека, родившегося в нашей стране, нельзя лишить гражданства, что человек имеет право на свои убеждения, имеет право открыто их высказывать. И когда все это сужается до почти уже какой-то точки, но при этом задекларировано в Конституции, вот это очень разрушает. Тем не менее я считаю: пусть будет один голос, но он должен прозвучать.

О настроениях среди коллег

Я ведь общаюсь [с коллегами] не только в зале заседаний. Например, после одного из последних таких шумных голосований, моего выступления против я вхожу в лифт, чтобы подняться к себе в кабинет. Заседание кончилось, все выходят, лифт набит, мы плотно друг к другу стоим, и один человек, который стоит ближе всего ко мне, находит где-то внизу мою руку и крепко ее тихонечко пожимает, чтобы никто не видел. На меня это произвело большое впечатление. То есть он как бы показал, что он со мной согласен — пожимает мне руку так, знаете, по-мужски. Ну а чего ж ты молчал? И, мне кажется, таких людей немало.

Это "эффект Иосифа Пригожина" [речь о скандальной записи телефонного разговора, в котором, предположительно, Пригожин осуждает действия российских властей. — Прим. ред.]. Кажется, что те люди, которые выступают в "Лужниках" и на всех дежурных государственных мероприятиях в поддержку, на самом деле думают иначе. И мы теперь это все увидели и услышали. Там тоже есть люди, которые понимают, у которых сохранились какие-то остатки совести, чести, но страх — вот самое страшное, что я вижу в нашем парламенте. Какой-то сковывающий чудовищный страх. Люди боятся выразить свое мнение, поддержку — даже тому, кто может об этом говорить. И это касается, я думаю, не только Совета Федерации, это касается всего нашего общества. Поэтому, когда социологические опросы показывают чуть ли не 70% поддержки, я этому не верю.

О возможном отъезде из России

Нет, никогда. <...> Жить с ощущением изгнания, причем добровольного — это очень тяжело. Наблюдать оттуда, что творится в стране и во что те идеи, которые были у Собчака, превращаются. Я помню, как 20 с лишним лет назад, но это очень актуально, он писал, что больно видеть, как демократическая Россия — он думал тогда, что она такая — превращается в полицейское государство. Я очень часто эту его статью перечитываю и думаю: "Он был пророком, что ли? Как он это мог видеть?". <...> Даже в этих условиях мой долг, моя обязанность — все-таки сохранить хоть чуточку, хоть маленькую территорию тех идеалов, за которые боролся мой муж. Да и я тоже.

О тех, кто уехал

Это вопрос личного выбора, иногда личной безопасности, иногда нежелания убивать, как с теми мужчинами, которые уехали от мобилизации. Но это не предательство страны, даже с точки зрения правовой, юридической. В законе четко написано, что такое предательство Родины: сообщение шпионских данных и так далее, есть перечень. Поэтому, когда мои коллеги в Думе и в Совете Федерации клеймят [уехавших россиян] и говорят, что к предателям Родины нужно применить какие-то жесткие и решительные санкции, я все время им отвечаю: "Не надо клеить ярлыки, потому что предательство имеет совершенно определенный законом состав преступления". Аморально или не аморально [уехать] — не нам судить.

О негласном запрете на поездки чиновникам

У нас ограничения, не рекомендуется ездить в недружественные страны. [В случае такой поездки] я должна уведомить [спикера Совфеда Валентину Матвиенко]. А так как в последнее время, к сожалению, причиной посещения европейских стран, в частности, Германии, являются медицинские соображения, то я предоставляю документы о том, что у меня там запланированы консультации. Просто так сесть и уехать, в принципе, я могу, но это будет нарушением какого-то внутреннего регламента. Письменно я не видела этого документа, но так молва говорит. Запрета жесткого нет, но не рекомендуют в недружественные страны. А хотела бы я спросить, какие у нас теперь дружественные? Успехи нашей внешней политики и дипломатии очевидны.

О "милитаризации сознания"

Мы можем вернуться в худшее. А вернуться в лучшее… Нет. Я думаю, что это должны быть тектонические движения в самом обществе. Ни во власти, ни в Думе, ни в Совете Федерации — в обществе. А пока дожидаться их очень трудно. Я наблюдаю и тот страх, о котором я говорила, и какое-то оцепенение. <...> Судя по желанию осудить всех, кто думает не в строю, произошла милитаризация сознания. Военный человек считает, что в армии должна быть дисциплина, приказ командира обязателен для выполнения. "Рота, стройся, шагом марш!". Но общество — это не рота. И нельзя по приказу командира в одночасье всем забыть все — как они воспитывались в детстве. Я даже не о шариках и о надписях "Миру мир!", а о состоянии ума, когда ты можешь что-то анализировать, сопоставлять и делать свои выводы.

Насколько же была тонкой — даже не лед, а пленочка на воде, как после первых заморозков — вот эта тонкая пленочка гражданственности, гражданского общества, демократии. Она не была показной, я в этом убеждена, она была искренней, но насколько она была тонкая, что достаточно было произойти некоторым вот таким изменениям, чтобы все рухнуло.

Подпишитесь на наш

"Быть соучастником беспредела очень тяжело". Сенатор Людмила Нарусова о настроениях среди коллег, уехавших россиянах, перспективах страны в интервью Forbes

11:06, 23 апреля 2023

Комменты 47

Комментарий был удален

E

Почему - то мне эта вся шатия - братия напоминает Антибиотика;))). Сложно сказать, почему. Чувствую, что они все его ученики=))).

A

А ведь она права!!!

Комментарий был удален

Аватар

Иммунитет не иммунитет, всё равно нужна большая смелость и неравнодушие, чтобы так говорить в нынешних обстоятельствах. И этот голос дорогого стоит. Спасибо ей.

Подождите...