Алена Долецкая дала интервью журналисту и блогеру Николаю Солодникову. Во время беседы первый редактор русского издания журнала Vogue рассказала о своем отношении к глянцу, красоте, искусству и творческим людям. Spltnk собрал самые интересные цитаты.

О глянце

Глянцу я посвятила 20 лет жизни. Это было идеальное время, идеальное место, идеальный момент, идеальное назначение. С Vogue было попадание в десятку, как и с Interview, и с последующими моими консультациями для других глянцевых изданий. Все это имело смысл. Глянец — это спецлитература. Кто-то работает главным редактором в журнале "Рыболов и охотник", кто-то в журнале Vogue. Это разные профессии, знания, разные тексты, фотографы, команды, подходы. Каждому сезону — свой фрукт, каждому изданию — свой читатель.

Алена Долецкая была первым главным редактором Vogue Russia, занимая этот пост с 1998 по 2010 год. Считается, что она подняла глянцевую прессу в России на новый уровень. Одной из самых резонансных стала съемка обложки журнала с Аллой Пугачевой. Долецкая была неожиданно уволена, так как, по мнению главы русского департамента ИД Condé Nast Карины Добротворской, "была слишком яркой". После увольнения Долецкая стала первым главным редактором журнала Andy Warhol's Interview Russia, написала несколько книг, работала креативным консультантом различных проектов.

О русском Vogue

Мы не ставили на обложки поэтов и писателей. Нам надо было завоевать аудиторию, в России Vogue никто не знал. Я пыталась показать, что Vogue — это эстетика бытия. Мы вводили новые рубрики... Но когда я хотела сделать материал о знаменитых русских актрисах в возрасте, я получила адскую истерику из Лондона: "Старые женщины в Vogue?!". А я хотела показать молодым девочкам, как эти великие актрисы, богини кино, пронесли свою "богинистость" сквозь годы.

О скандале с Лени Рифеншталь

Она приехала в Питер, я взяла у нее интервью. Разговор был фантастическим, и я захотела шестнадцать полос для материала. Мне сказали, что я сошла с ума, начались разговоры про нацизм и вся эта фигня... Я сказала: "Товарищи, ей сто лет. Это целый век, и в течение этого века происходит разное".

Лени Рифеншталь — немецкая актриса, режиссер и танцовщица, расцвет карьеры которой пришелся на период национал-социалистического господства в Германии. Фильмы Рифеншталь создали ей репутацию активной пропагандистки Третьего рейха.

О лучшем из глянца

У меня есть любимые периоды в истории журнала Vogue. 60-е и 70-е — это просто бомба. Диана Вриланд [главный редактор Vogue с 1963 по 1971 год] жгла по полной программе, первой сняла Beatles, которые были тогда какой-то подзаборной хренью. Эти годы с точки зрения съемок, калибра фотографов — Ричард Аведон, Ирвин Пенн... Боже мой, это просто экстаз! Мой любимый редактор итальянского Vogue Франка Соццани могла совершенно по-другому развернуть моду и всегда ставила ее в контекст. Не просто снимала 500 красных платьев, стразы, перья и шифон, а всегда создавала актуальный контекст. Например, когда была жуткая трагедия с разлившейся нефтью, модели у нее шли по нефти, жирные уродливые пятна сползали у них по одежде, вокруг лежали мертвые птицы (в 2010 году на обложке Vogue Italia была модель, которая захлебывается загрязненной нефтью водой, целью съемки было привлечь внимание общественности к произошедшему тогда разливу нефти в Мексиканском заливе. — Прим. ред.). Или гениальная съемка о пластической хирургии с Линдой Евангелистой. У нас была просто истерика в редакции. Мы поняли, что с помощью глянца, который всем кажется очень поверхностным, можно достигать феноменальных высот.

О красоте

У понятия красоты нет абсолютного значения. Платон наговорил нам все, что нужно. Потом пришел Юм и сказал, что красота в глазах смотрящего. Говорить о красоте вообще бессмысленно — хотя бы потому, что мы потратим часы на то, чтобы определить свои критерии красоты. Бывают рейтинги "500 самых красивых людей". Однажды дама, которая должна была принимать участие в составлении такого списка, заявила: "Что значит самый красивый? Я кого люблю, тот и красивый". Точка.

О любви к Мерил Стрип

Всех уже, по-моему, тошнит от моей любви к Мерил Стрип. Мне давно пора стать ее пиар-агентом. Фильм "Смерть ей к лицу" я смотрела раз шестнадцать. Мерил гениальная в "Выборе Софи". Часто пересматриваю "Мосты округа Мэдисон", потому что слезным железам надо проработаться — начинаются титры, и я уже плачу. <...> Посмотрев три последние постановки в Театре Петра Фоменко с Галиной Тюниной, я поняла, что у Мерил появилась конкурентка.

О дружбе с Николаем Цискаридзе

Во-первых, он гений. Он одна из последних мегазвезд, то, что он делал в балете, — это, конечно, — феноменально. Это очень масштабный персонаж, человек-драма, человек-интенсив практически по любому вопросу. Он живет на очень высоких скоростях, высоких требованиях, амбициях. Он реально очень сильный человек. Внутри у него костер-огонь, просто он очень хорошо себя ведет — он все-таки актер. Я уже не говорю о его грандиозной насмотренности и наслушанности.

Николай Цискаридзе — премьер балета Большого театра в 1992—2013 годах. В 2014 году после завершения карьеры был назначен ректором Академии русского балета имени Вагановой.

О балете

Я люблю и классический, и современный балет. Просто в современном балете меня очень огорчают плохие хореографы, мне кажется, их много. Конечно, когда это Акрам Хан, сидишь и просто плачешь.

О Теодоре Курентзисе

Есть люди, которым Теодор нравится, есть те, кто его не воспринимает. Но надо понимать, что Теодор Курентзис — дирижер феноменальной свежести. Очень смелый. Конечно, он невероятный выпендрежник, и это абсолютно нормально. Это внутри его характера. В конце концов, он грек! Кому еще быть выпендрежником?

Любимые места в Петербурге

Люблю Петербург, когда не дует и не лед. Особенно в сентябре. Когда приезжаю, всегда бываю в "Подписных изданиях" [книжном магазине] и ресторане Birch.

Топ-3 ресторанов в России

Birch в Питере. В Москве "Севичерия" на Пречистенской набережной. И очень остроумный модный ресторан Sage — но вы должны туда прийти с человеком, который был там четыре раза и наберет вам то, что нужно.