Кинокритик Зинаида Пронченко не щадит ни друзей, ни врагов. В своих рецензиях она громит все, что вызывает у нее малейшее сомнение. В ответ — раздражение, граничащее с ненавистью. В списке врагов Пронченко уверенно обосновались Михаил Зыгарь, Оксана Лаврентьева, Константин Богомолов, Алексей Герман — младший. Анна Николаева поговорила с Зинаидой Пронченко о ее методе скандала, одиночестве и сумках Chanel.

Вам известно, что вы самая строгая женщина в фейсбуке и его окрестностях?

Не самая. Мария Кувшинова (кинокритик. — Прим. ред.) гораздо строже меня.

Мария Кувшинова находится на периферии светского боя, а вы — в его эпицентре, поэтому сравнение не совсем корректное. Почему так много ругаетесь? Это ваш метод? Или мы деградируем: и кино, и общество?

Если говорить о России, то да, я считаю, что мы деградируем. Общественный климат, политическая ситуация, да и все остальное носит явные признаки деградации. Что касается отечественного кино, то зритель со мной солидарен. Посмотрите на сборы, и вопросы отпадут сами собой. Да, есть кое-какие лучи света в темном царстве, все они отобраны, премированы западным сообществом, фестивалями класса А.

А оценка западного сообщества для вас абсолютно объективна? Никакой конъюнктуры?

В целом я согласна с оценками таких людей как, например, Тьерри Фремо (генеральный директор и художественный руководитель Каннского кинофестиваля. — Прим. ред.). И хотя мне сложно всем сердцем полюбить картины Кирилла Серебренникова или Киры Коваленко, я отдаю себе отчет в том, что это лучшее, что у нас есть. И это заслуженно может интересовать западного зрителя. В этих фильмах хоть что-то говорится о том, как Россия живет сегодня. А реальность — она всегда интереснее выдумки.

Почему я ругаюсь? Такой у меня фильтр для восприятия окружающего мира. Любой автор, художник или критик идет в профессию, чтобы в своих мечтах влажных как-то эту реальность изменить, то есть она его изначально не устраивает. В этом суть творчества. Но я очень критично настроена и по отношению к самой себе. Я себя точно так же ставлю под вопрос.

Если вы себя ставите под вопрос, то бывает ли так, что жалеете о сказанном?

Я  перманентно жалею вообще обо всем сказанном и сделанном, потому что это можно было сделать лучше, жестче, изящнее. Но глобально, если вы имеете в виду, что я раскритиковала тот или иной фильм, а потом пересмотрела свое мнение, — такое бывает очень редко. Такое было, например, с творчеством Звягинцева. И не то чтобы я стала иначе смотреть на его фильмы, я просто тоньше уловила контекст, в котором они родились. И поэтому полюбила Звягинцева как человека, который смог из этого контекста, из этого болота вырваться и над ним воспарить.

В каком из своих фильмов он воспарил выше всего?

"Елена", конечно же. В нем меньше всего многозначительной пафосной риторики, меньше оммажей, больше живой эмоции. "Елена" не такая плакатная, как "Нелюбовь" или "Левиафан". Еще я люблю "Изгнание". Этот фильм — чистая абстракция, где Звягинцев равен самому себе. Pure Звягинцев.

Как интересно! Вас раздражают оммажи, вам не хватает живых эмоций у режиссера. Но если взять ваши тексты, это же блестящий пример наслоения ссылок на фоне весьма скромных эмоций.

А мы занимаемся разными вещами. Режиссер создает, я комментирую. Моя обязанность — интертекстуальность. То есть я должна создать связи, поместить произведение в определенный контекст, чтобы зрителю стало легче, чтобы он сориентировался. А вот про отсутствие эмоций мне странно слышать. Возможно, потому, что вы не читаете меня в журналах. Антон Долин (главный редактор журнала "Искусство кино". — Прим. ред.) как раз считает, что у меня слишком много эмоций и мало разбора внутрикадрового монтажа.

Как складываются ваши отношения с людьми, чье творчество вы критикуете?

Чаще всего они никак не складываются, потому что человек слаб, как говорили в фильме Киры Муратовой. Авторы обижаются, убегают, плачут, обвиняют в ответ. Но бывают редкие исключения.

Расскажите о них.

Просто есть люди, которым интересна и важна обратная связь. Они могут интересоваться моим мнением еще на этапе работы, иногда у нас складываются приятельские отношения. Но дружбы нет ни с кем. Творческие люди хуже ревнивого мужа. Когда я училась в Академии художеств, терлась в коридорах с будущими живописцами, с некоторыми меня связывали в том числе личные отношения. Так вот, я могу уверенно сказать: это люди, которые требуют всего твоего внимания. Они внедряются в тебя как Чужой, пускают корни, и если их вовремя не остановить, то это кошмар, они тебя съедят. Я научилась держать дистанцию. Это важно.

Ваш публичный образ отличается от той Зинаиды, которой вы являетесь на самом деле?

Мама часто ругает меня за то, что я слишком много о себе рассказываю в том же фейсбуке. Такая вот бесхитростная — что на уме, то и на языке. С другой стороны, даже мама не может понимать про меня все до конца. И самого главного я никогда не скажу ни ей, ни кому-то еще.

Вы считаете себя светским персонажем?

Да нет, упаси господь, я ни в коей мере не являюсь светским персонажем.

Тогда я вас разочарую, вы им являетесь. Вы ходите на светские мероприятия, носите статусные вещи, фотографируетесь, комментируете, дружите…

Ну я уж точно не полноценный светский персонаж, в отличие от Оксаны Бондаренко или Снежаны Георгиевой, например.

Это вопрос времени. Ваша популярность растет стремительно. Я спрашиваю об этом вот почему. Вы слишком умны и не можете не понимать, что дружба с красивыми, сильными и влиятельными будет иметь последствия. Вы не боитесь, что русское кумовство вас сожрет? В какой-то момент вы просто не сможете быть объективной.

Давайте по порядку. Я действительно не считаю себя светским персонажем. Да, есть какие-то мероприятия, где я бываю. Я иду на премьеру фильма о Гуччи, потому что это моя работа. Я еду на день рождения к Жене Миловой, потому что мы дружим. И так далее. Теперь про кумовство. Приведу пример. Журнал "Искусство кино", в котором я работаю, является партнером фонда Леонида Михельсона. Однако это не помешало мне высказаться по поводу открытия ГЭС-2. И высказаться именно так, как я считала нужным. Да, моя "светская жизнь" в последнее время стала более динамичной. Особенно с тех пор, как я подружилась с Михаилом Друяном. И Мише иногда на меня жалуются в связи с какими-то моими высказываниями. Но Миша как раз очень хорошо понимает ценность свободомыслия и то, что я имею на него право. Что будет дальше, покажет время. Или меня выбросит за орбиту "светской жизни". Или скурвлюсь и стану Авдотьей Смирновой, которая рассказывает небылицы Ксении Собчак.

Зачем вы носите статусные вещи? Вас очаровывает тяжелый люкс?

Какие вещи вы имеете в виду?

Сумки Chanel, серьги Bvlgari.

Если честно, последнее время я вообще мало покупаю, потому что стараюсь жить только на те деньги, которые зарабатываю сама. Большая часть вещей досталась мне по наследству. Например, сумки от мамы. Одну из них она купила себе на 50-летие. Недавно ей исполнилось 65. У меня вообще в гардеробе много маминых вещей. До каких-то я еще не доросла, а что-то уже ношу.

Вот вы критикуете Авдотью Смирнову, но отвечаете примерно так же, как и она.

В отличие от Авдотьи Смирновой, я прекрасно знаю, сколько стоит моя сумка.

Я о другом. Вы пытаетесь сказать, что вам это неинтересно. Что выбор сумки случайный.

Ну почему же. Я люблю красивые вещи, мне это интересно. Возможно, чуть меньше, чем раньше. Но консюмеризм заполняет пустоту. Сложно с этим спорить. До сих пор переживаю по поводу украденного кольца Cartier. Так что я люблю бренды. Как говорили в фильме "Дом Gucci", "дешевое редко бывает вкусным". Поэтому не буду говорить, что я вне денег, вне роскоши. Конечно, мне нравятся дорогие отели, бизнес-класс в самолете и мишленовские рестораны. А кому нет?

Но денег не достаточно, чтобы создать свой стиль. Вас беспокоит собственный стиль?

Беспокоит так же, как и все остальное. И если говорить о моей внешности и моем стиле, то я вообще не уверена ни на секунду. Мне кажется, что мне все мало, не идет. Это яркое, это смешное, это вышло из моды…

Вы считаете себя красивой женщиной?

Нет, конечно!

Ого! Будь я вашей подругой, выпалила бы сейчас: "Ты дура, что ли?".

(Смеется.) Объективно. Даже в лучшие времена моя внешность не совпадала с канонами красоты. А поскольку я не являюсь феминисткой последнего созыва, то, естественно, я воспринимаю себя через взгляд смотрящего на меня человека — мужчины прежде всего, потому что я гетеросексуальна. А я не нравлюсь нашим мужчинам. Ну и потом, время идет. Я старею, толстею, не занимаюсь спортом, курю, пью. Какие еще могут быть вопросы.

Погодите. То есть вы действительно считаете, что мужчинам нравятся только отполированные красотки, которые посвятили себя фитнесу и шарахаются от сигарет? Ну и, видимо, еще рот не открывают, чтобы не проглотить чего-нибудь лишнего. Неужели ваш роскошный интеллект не подсказывает, что дело может обстоять несколько иначе?

Во-первых, самооценка никак не связана с интеллектом. Тем более когда мы говорим о внешности, это раз. Во-вторых, вопрос одиночества стоит очень остро. И женского, и человеческого. Поэтому я не могу игнорировать те стандарты, требования к женщинам, к их внешнему виду или поведению в отношениях. Я просто не могу от этого отмахнуться, как невозможно отмахнуться от Владимира Путина. Это невозможно. Если я найду в себе однажды внутренние силы жить, как остров: не жалеть о том, что я не вышла замуж, не жалеть о том, что я не родила детей, не жалеть о том, что мне некому будет принести стакан воды, — тогда да, но это нужно быть Буддой. Я не Будда.

Ну что ж, я опять вынуждена припомнить вам Авдотью Смирнову. Сомневаюсь, что Анатолий Чубайс любит ее исключительно за внешнюю красоту.

Чубайс один, а женщин в России много, Я согласна с вами полностью, я желаю всем людям на земле, чтобы их любил кто-то так, как Чубайс любит Авдотью Смирнову. Но у нее при этом другие компромиссы в связи с тем, что она замужем за Чубайсом. Я не хотела бы находиться в паре с Чубайсом. Несмотря на его большое сердце и якобы отсутствие стереотипов в голове.

Я заметила, что довольно часто даже весьма интеллигентные люди отвечают вам зло и переходят на личное. Вас это обижает?

Нет, мне не обидно, когда пишут, что я не молода и туфли у меня не модные. Я просто понимаю, что это не уровень дискуссии. Так что пока достойных врагов нет. А вот достойные друзья есть, и мне кажется, этого достаточно.

Кто ваши самые близкие люди?

Мама. Так сложилось уже в более-менее сознательном возрасте. Особая близость появилась, когда погиб отец, и мы стали вообще какими-то потерянными двумя людьми в пространстве. Нет больше вообще никого, нет никакой другой семьи.

Что ждете в следующем году? Какое кино хотите смотреть?

Лично я жду только два фильма: "Лакричную пиццу" Пола Томаса Андерсона, она уже вышла в Америке. А второй — это новый фильм Мартина Скорсезе "Убийцы цветочной луны". Скорсезе — один из моих любимейших режиссеров, поэтому я прямо уже устала потирать руки. Также я жду всех новых фильмов, дисков, чего угодно, французского режиссера Квентина Дюпье, который, мне кажется, самый остроумный человек на свете. А вообще, глобально, хотелось бы, чтобы какая-то ясность произошла с пандемией, чтобы мы это как-то победили и вернулась свобода передвижений. Что касается России, то тут я всегда жду только одного: когда этот политический сериал, "Санта-Барбара", уже закончится. Очень жду.

Источники: Максим Кашин/Spletnik